За рулем Porsche Натали соперничает с мужчинами, которые гораздо сильнее ее физически. Еще молодой девушкой она попала в аварию, будучи пассажиром – и получила серьезные повреждения позвоночника. Теперь именно автомобили стали для британки средством достижения новых целей.
Ее влияние на мир гонок значительно превосходит границы собственной карьеры. Натали является президентом Комиссии ограниченных возможностей FIA. Цель этого органа – открыть путь на все уровни автоспорта людям с физическими ограничениями. Всем известны примеры Алекса Дзанарди, Билли Монгера, Роберта Кубицы, Николаса Хэмилтона (брата Льюиса) и участника Ле-Мана Фредерика Соссе.
В рамках серии интервью #thinkingforward (обсуждение перспектив автоспорта с наиболее авторитетными персонами гоночного мира) Макглойн поделилась своими взглядами на дело, которым занимается.
Натали, вас можно назвать доказательством того, что наш спорт действительно уникален. Увидев вас за рулем в шлеме, невозможно определить, мужчина это или женщина, здоровый или инвалид. Подобное невозможно ни в одном другом виде спорта. Насколько это воодушевляет вас и помогает вашей миссии – привлечь в гонки больше людей с ограниченными возможностями?
Вы верно отметили, что автоспорт – это единственная дисциплина в мире, где нет особого зачета для участников с ограничениями. Это своего рода возможность оставить свои слабости в боксах, выезжая на трассу. Именно потому я влюблена в наш спорт. И именно поэтому он так много дает мне.
Многие пилоты с ограниченными возможностями скажут вам то же самое. Возможность контролировать мощный гоночный автомобиль на трассе и соревноваться преимущественно с полностью здоровыми мужчинами – это невероятно важно. Я вижу в этом свою свободу. Я вправе делать с машиной все, что захочу: проявлять свои способности, демонстрировать храбрость и мастерство. И мои ограничения никак не сказываются на этом.
Именно эта причина заставляет меня еще больше работать над тем, чтобы сделать гонки более доступными. Я хочу, чтобы и другие люди испытали то, что автоспорт приносит мне.
Вы очень ярко описали ощущения от управления гоночной машиной. Вышло так, что именно автомобиль, попавший в аварию, многое отобрал у вас, и именно автомобиль на гоночной трассе открыл вам новые возможности. Что вы думаете об этом?
Да, странное противоречие. Но я никак не связываю свою травму спины, полученную в обычной машине, с гонками. Ведь тогда я была на пассажирском сиденье. В тот момент у меня еще не было водительских прав. Пассажир не контролирует ситуацию, и я не боюсь сравнивать ту ситуацию с нынешней, когда я управляю машиной на трассе.
Я многого лишилась из-за того, что у меня парализованы пояс и все, что ниже. Но через 16 лет после того дня я участвовала в своей первой гонке, и она вернула мне многое из утраченного. Из того, чего так не хватало в жизни.
Это было восхитительное чувство. Я не могу описать ему, но оно сродни ощущению, когда в детстве тебе впервые удается проехать на велосипеде без рук. Это беззаботность и получение удовольствия от происходящего. Гонки дают мне именно это: я полностью контролирую машину, удерживая ее на грани.
И еще это чувство уверенности – из-за того, что тебя принимают за равного. Я всегда буду благодарна гонкам за возвращение этого ощущения. И каждый раз, садясь за руль, я получаю от этого невероятно много.
Президент FIA Жан Тодт в 2017 году назначил вас главой Комиссии ограниченных возможностей FIA. В чем состоят ваши обязанности, и каких успехов вы уже добились?
Жан сразу четко дал мне понять, что это вовсе не символическая должность ради галочки. Он действительно стремится дать больше возможностей в спорте людям с ограниченными возможностями. Мы уже сделали немало, но предстоит еще очень много работы.
В первый год мы сконцентрировались на том, чтобы законодательно прописать выдачу инвалидам гоночных лицензий. В международных спортивных правилах кое-что есть по этому поводу, но все это было написано уже давно и явно с учетом конкретных случаев.
Там можно отыскать пункты, явно нацеленные на возможность выступлений Алекса Дзанарди после его аварии. Потому мы разработали и приняли более совершенные правила, позволяющие людям с ограничениями выступать без ущерба для безопасности. Также мы начали поиск путей привлечения к гонкам новых людей. Например, это могут быть гранты для пилотов-инвалидов, которые откроют участникам доступ к соревнованиям более высокого уровня.
Также для нас очень важно продемонстрировать, что гоночные автомобили безопасны. Мы разработали специальный сертификат адаптации. Он нужен для того, чтобы убрать серые зоны при переделке машин под особые требования. Прежде такие машины использовались без официального разрешения, из-за чего часто выводились в отдельный класс.
Это отталкивало многих людей с ограниченными возможностями от выступлений в гонках, ведь все мы хотим стартовать на равных с остальным условиях. Теперь сертификат адаптации дает возможность выступать на технике в той категории, к которой она изначально относилась.
Наш спорт уникален в том смысле, что позволяет продолжать карьеру после серьезной аварии. Скажем, Билли Монгер гонялся в Формуле 4, а после всего. что с ним произошло, смог перейти в Ф3…
Да, подобное было возможно еще до создания нашей комиссии, хоть и не в такой степени. Было ощущение, что гонки до известной степени игнорировали людей с ограниченными возможностями. Многие организаторы считали, что это в целом неплохо, но не знали точных правил или перестраховывались.
Комиссия вывела эти вопросы на новый уровень. Прежде дверь была слегка приоткрыта, теперь она распахнута. Следующий этап – показать людям с ограниченными возможностями и желанием найти себя в автоспорте, будь то гонщик, волонтер, сотрудник организатора или команды, что мы готовы указать им правильный путь.
Какие новые возможности в гонках открыли ваши усилия и усилия таких людей, как Дзанарди, Монгер, Николас Хэмилтон и Кубица?
Я всегда буду благодарна главе британского гоночного клуба Motorsport UK Дэвиду Ричардсу и Жану Тодту за возможность вручить трофей Кими Райкконену на британском Гран При в Сильверстоуне в 2018 году (на фото выше).
Этот эпизод обрел большую популярность среди людей с ограниченными возможностями, которые прежде не интересовались нашим спортом. Это подтолкнуло их зайти на страницу FIA и изучить правила участия инвалидов в гонках. Они интересовались моей историей, историей Билли, Алекса. И наверняка говорили себе: «Для меня это может стать выходом, я хочу узнать об этом больше».
Теперь у нашей комиссии есть своя учетная запись в Instagram, гонщики с ограниченными возможности пишут нам, рассказывают свои истории. Также они обращаются к другим людям, показывая, что возможно в мире гонок. И те, в свою очередь, задаются вопросом о том, какие возможности есть в их странах.
Мы говорили о людях, чьи возможности оказались ограничены в результате несчастных случаев. Но ведь есть те, чья жизнь такова с самого рождения. Можно ли сказать, что участие Фредерика Соссе в «24 часах Ле-Мана» 2016 года стало самым серьезным достижением для спортсменов с ограничениями?
Это было невероятное достижение. Но в действительности у многих гонщиков с ограниченными возможностями есть невероятные достижения. Случай в Фредериком примечателен тем, что до «Ле-Мана» у него не было никакого опыта в гонках. И эффект оказался огромным.
Но можно вспомнить и Николаса Хэмилтона у которого с рождения церебральный паралич. Он выступал на очень высоком уровне в BTCC, в том числе управляя машинами вообще без адаптации. Его заметность в спорте помогла мне окончательно понять: рано или поздно детишки с ограничениями смогут не только смотреть Формулу 1, мечтая попасть туда, но и реально получат такой шанс.
Я надеюсь, что та работа, которую уже проделала комиссия, будет полезна. Думаю, сейчас дети с ограничениями смотрят гонки и думают, что это не для них, потому что они не видят там людей с неполными возможностями. А если они не видят кого-то, кто похож на них, то у них нет амбиций достичь того же. Так что Фред Соссе, Николас Хэмилтон, другие не столь известные гонщики, они делают огромное дело.
И если мы начнем рассказывать об этих людях, то посыл быстро распространится. Именно в этом моя задача и мое видение главной цели комиссии.
Вы говорили, что в гонках нет аналога Паралимпиады, так как все участвуют на общих основаниях. Нет ли желания создать что-то подобное W Series для поиска новых талантов среди тех, чьи возможности ограничены?
Думаю, W Series открыла женщинам фантастические возможности для выступлений в спорте. И нет причин, которые не позволят гонщикам-инвалидам последовать этому примеру.
Я очень хочу сделать что-то вроде того, что удалось Комиссии женщин в гонках с инициативой Girls on Track. Речь о программе для молодых гонщиков с ограничениями: демонстрации в разных городах мира того, какие возможности у них есть. Двое лучших в итоге могли бы выступить в суточной картинговой гонке в Ле-Мане.
Я не думаю, что такой подход противоречит принципам автоспорта. Мне кажется – опять же, проводя параллели с W Series и женщинами-гонщицами, – чем больше в споре будет пилотов с неполными возможностями, тем активнее будет дальнейший рост.
Сейчас спорт постепенно становится не просто площадкой для соревнований и развлечений. Считаете ли вы, что автоспорт действительно заслуживает доверия как платформа для добрых дел? В нем есть все положительные моменты, о которых мы говорили. Но ведь есть и отрицательная сторона в плане того, как это воспринимается некоторыми…
Я действительно считаю гонки надежной платформой для продвижения принципов EDI (равенство, разнообразие и многообразие), которые компании активно задействуют в настоящий момент.
Особенность нашего спорта в том, что мы не делаем различий: мужчины и женщины, люди с ограничениями и без соревнуются вместе. Я думаю, что мы должны играть большее значительную роль для людей с ограниченными возможностями, показывая, что у нас единая классификация для всех.
Потому что есть много сообществ, где не так активно принимают законы против дискриминации по инвалидности. Я действительно чувствую, что мы можем оказать социальное влияние, просто соревнуясь на равных условиях. У нас есть более важная роль, чем просто содействие участию людей с ограничениями в автоспорте.
Спасибо. Натали. В заключение давайте затронем более широкую тему. Что вы думаете о женщинах в гонках? Сейчас есть уже несколько инициатив по их поддержке. Каким вы видите будущее?
Думаю, все выглядит очень позитивно. И W Series сыграла в этих переменах важнейшую роль. Главное, что нужно сделать, это привлечь молодое поколение. Именно от него исходят перемены, которые важно использовать для постоянного движения вперед.
Молодежи важно видеть, как тем же, чем они, занимаются и другие люди. В этом отношении программа Girls on Track абсолютно фантастическая: она заставляет молодых девушек думать о науке и технологиях, о работе инженера, о картинге. Это здорово, но за пределами этой платформы не было ничего, что могло бы их вдохновить.
Но теперь есть W Series – и любая может увидеть по ТВ, как в формульных гонках участвуют такие же женщины, как она сама. Кроме того, с точки зрения таланта и времени круга мы уже говорим не именно о женщинах, а просто об очень быстрых спортсменах, которые являются женщинами.
И чем больше мы будем мыслить, исходя из позиций разнообразия – идет ли речь о женщинах, людях с ограничениями или этнических меньшинствах, – тем большего успеха сможем добиться в долгосрочной перспективе.
